Мы, взрослые, как правило, много читаем. Это для нас и отдых после трудного рабочего дня, и радость встречи с чем-то новым, незнакомым, что будит наши мысли, наше воображение. Для многих чтение — как бы вторая жизнь, духовно богатая, творческая. А как читают наши дети?

Недавно у нас в стране было проведено исследование. Оно выявило мрачную картину. Оказалось, 40 процентов детей двенадцати-тринадцати лет в сущности не читают вообще. Причины этого самые разные. Зачастую дети просто не владеют техникой чтения. Даже окончив школу, став абитуриентами, многие читают по складам, медленно, делают большое количество смысловых ошибок. Где уж тут чтению доставлять человеку удовольствие, служить источником информации, а тем более — будить мысли, чувства, воображение...

Другой причиной является увлечение телевизором, поглощающим у детей все свободное время. Спора нет, информация из телевизионных передач «течет» куда быстрее и, на первый взгляд, кажется более полной, чем при чтении. Сколько разнообразных передач на самые разные темы успевает просмотреть, приходя из школы, ребенок, пока вернувшиеся с работы родители не прервут это приятное занятие. Да и с их приходом ребенок чаще лишается лишь права выбирать, но отнюдь не смотреть...

Однако у телевизора есть и недостатки: он навязывает свой темп восприятия и переработки информации; зритель, даже если он эмоционально реагирует на доступное ему произведение, все же лишен возможности остановиться, задуматься, задержать действие на интересном моменте или на том, что осталось для него неясным.

Совсем другое дело — книга. Читая книгу, можно вернуться назад, можно остановиться. И обязательно нужно представить описанный в книге мир, «увидеть» его героев, «включиться» в их жизнь, вступить как бы в сотворчество с автором. Конечно, дети читают по-разному и уровень такого сотворчества у них разный. Одни, к примеру, читают быстро, почти так же, как смотрят телевизор, интересуясь при этом главным образом сюжетом. Другие читают медленно, небольшими частями, но и у них восприятие прочитанного происходит по-разному.

Как-то одни родители пожаловались мне, что их девочка читает мало, подолгу «возится» с одной книгой. Мы решили проверить, как обстоит у нее дело с техникой чтения. И убедились — прекрасно. При такой технике чтения можно читать быстро. Когда же попросили саму девочку рассказать, в чем дело, она смущенно объяснила, почему ей трудно двигаться быстро: «Я читаю, а потом начинаю разговаривать и играть с героями, я с ними дружу, например, с Томом Сойером и Бекки Тэтчер. Придумываю, как мы играем. А когда кончается, читаю дальше». Как видим, у этой девочки возникает подлинное сопереживание героям, начинается внутренний диалог с ними. В таких случаях медленное чтение куда полезнее быстрого «заглатывания» книг.

Но, к сожалению, у большинства школьников понимание художественной литературы стоит, как правило, на низком уровне. Исследователи, которые занимались этим вопросом, констатируют, что только 6 процентов исследованных ими детей действительно понимали прочитанный текст. Наверное, тут немалая доля вины школы. Однако овладеет ли ребенок чтением, способным разбудить его душу,— это во многом зависит от родителей.

Когда мы имеем дело с нормально развивающимися детьми, мы во многих случаях не можем увидеть, на что опирается ребенок, овладевая чтением, потому что это происходит быстро. Там же, где развитие затруднено, психические процессы и деятельность происходят замедленно, и их закономерности проявляются с большей очевидностью. Мы хотим рассказать об опыте обучения чтению художественной литературы, который был накоплен в работе со слепоглухими детьми. Надеемся, что этот опыт будет представлять интерес для всех, кого затрагивает эта проблема, потому что нам удалось достигнуть на этом пути достаточно высоких результатов и потому, что при этом приоткрылись закономерности, которые полезно учесть, обучая чтению любого ребенка.

Слепоглухие дети, с которыми проводились эти занятия, живут, воспитываются и учатся в Москве в экспериментальной группе Научно-исследовательского института дефектологии и в Загорском детском доме. Большинство из них совсем не слышат, но имеют остаточное зрение, позволяющее читать крупный шрифт.

Вот Вадик П. До пяти лет он оставался дома, а затем поступил в Загорский детский дом, учился и воспитывался там до восьми лет. Мальчик научился хорошо общаться с помощью жестов, выучил около 30 слов, «произносимых» с помощью пальцевой азбуки — дактилологии. Но у ребенка начались трудности в обучении — он быстро забывал слова, полученные сведения, стали все более заметными расстройства внимания, частые изменения в настроении, проявились и другие трудности в поведении. Тогда Вадик был переведен из Загорского детского дома в московскую экспериментальную группу.

Как и у всех детей, обучение чтению Вадика началось с отдельных слов, важных для ребенка и сразу же включавшихся в его жизнь, помогавших ему понимать окружающих. За словами пошли фразы, и вот, наконец, появились первые рассказы. Это были рассказы о событиях его собственной жизни, интересных для него именно потому, что он сам был их участником и мог хорошо себе представить, что стоит за словами. Скоро в тексты для чтения стали вводить описания действий его товарищей. Получались, например, такие очень простые рассказы: «Вадик сидит. Вадик ест. Вадик ест плохо. Рома сидит. Рома ест. Рома ест хорошо».

Прошло пять лет. Теперь Вадику тринадцать лет. Он уже умеет говорить. Самые любимые его уроки — уроки чтения. Он любит читать детскую художественную литературу, читает даже неадаптированные тексты (адаптированной называется литература с упрощенным текстом). Многие родители, читая книжки маленьким детям, адаптируют их —заменяют непонятные слова другими, доступными ребенку. Адаптированными текстами пользуются и в школах при изучении иностранного языка. Знаем мы также множество художественных книг, специально «пересказанных» для детей, например, детские варианты «Робинзона Крузо», «Путешествия Гулливера» и др.

Но существуют ли такие же или подобные трудности у нормально развивающегося ребенка? Ведь есть же дети, которые очень рано и притом совершенно самостоятельно начинают читать запоем? Да, таких детей немало. Но есть и много других, для которых чтение остается занятием «принудительным», неинтересным. И зачастую причины здесь те же самые — неумение представить себе описанную ситуацию, если она выходит за рамки их опыта или противоречит ему, неумение сопереживать героям, а тем более выйти за пределы своего пространства и времени.

«Там приехала «Лада», а к ней были привязаны лошади»,— рассказывает шестилетняя Наташа, только что посмотревшая фильм «Золушка». «Зачем же к «Ладе» привязали лошадей?» — удивляется воспитательница детского сада. «Не знаю. Наверно, для красоты»,— пожимает плечами Наташа. Она, конечно, слышала в сказках о каретах, но никогда не пыталась представить себе, как они передвигались. А семилетний Сережа после беседы в школе о происхождении человека доверительно прошептал на ухо маме: «Мама, я честное слово, никому не скажу — кто у нас в семье был обезьяной?»

Трудности, связанные с овладением чтением, констатируют и зарубежные авторы. Английский психолог Маргарет Доналдсон в своей книге «Мыслительная деятельность детей» отмечает, что некоторые дети, даже после трех-четырехмесячного пребывания в школе, не могут сказать, откуда почтальону известно, в какой дом он должен доставить письмо, или как их матери узнают, на какой автобус нужно сесть.

Все свидетельствует: интерес к чтению, умение читать книги в настоящем смысле этого слова,— сопереживать героям, становиться на позицию другого человека, представлять себе происходящее и внутренне участвовать в нем — не приходят само собой. Не зависит оно впрямую ни от технических возможностей чтения, ни даже от уровня речевого развития ребенка.

Технические трудности могут быть преодолены разными путями и, в первую очередь, выбором крупного шрифта (кстати, это очень важно и для хорошо видящего, но еще недостаточно владеющего техникой чтения ребенка). То же самое касается и состояния словаря — там, где общее содержание рассказа, сказки понятно ребенку, близко его опыту, всегда можно найти слова и выражения, которые сделают текст доступным. И все же главное — чтобы чтение стало событием эмоциональной жизни ребенка — каков бы ни был уровень развития его читательских возможностей.